(продолжеиие. начало здесь)
3. Попытки излечения. Естественно, лекарства не помогали. Я продолжала своё безумие, пробуя подсознательное программирование по книгам Валерия Синельникова. Его методики и другие похожие (их очень много) исходили из принципа позитивного мышления, но они тесно перекликались с давно мной забытыми заговорами, шепотками, заклинаниями прикладной магии, в которой когда-то властвовала Степанова. Разница была лишь в том, что нововведения всячески избегали любых ассоциаций с мистикой и колдовством. Упор делался на подсознание. Сами заговоры были заменены мыслеобразами, позитивными мыслеформами, но суть-то не изменилась.
Эти техники, обещающие исполнение желаний, личностное развитие, здоровье, — у большинства людей используются всё для тех же низменных целей: выйти замуж за олигарха, иметь кучу денег, помолодеть, быть удачливым в казино и др. А самое главное, что не требовались особые усилия, не нужно было менять жизнь, каяться; вся ответственность ложилась на всемогущее «подсознание», которое всё сделает за нас. Сейчас это очень распространённая форма завуалированной магии, проходит множество семинаров и тренингов. Увидеть в этом опасность человеку мало думающему практически невозможно. Мне особо эти методы не помогли, скорее я начала опять чувствовать себя центром земли, а это было не совместимо с моей идеологией.
Некоторое время интересовалась неоязыческими направлениями, ведической литературой, слушала лекции Трехлебова. «Велесова книга» и «Русские Веды» мне показались абсурдной чепухой, этаким «артефактом», сфабрикованным на скорую руку. Люди одеваются в старославянские наряды, прыгают через костёр, перетолковывают историю на свой лад, рассуждают о «яви» и «прави» и основательно запудривают мозги тонкими националистическими приёмчиками. Этот путь был не по мне. Я прошла мимо.
Ходила недолго на иглоукалывание, потом познакомилась с хатха-йогой, она меня заинтересовала. Йога… глубокая пропасть. Она стала ежедневной участницей в моей борьбе против себя. Я раздобыла редкую книгу о йоге. Все инструктора в один голос утверждают, что та или другая асана поправляет разные нарушения в здоровье. Но эта чушь, предназначенная для бестолковых масс, т.к. цель йоги — достичь «просветления», освобождения от оков рассудка, а улучшения здоровья — это лишь побочное действие. И опасности в этой практике намного больше, чем можно представить. Я отхватила пощечину и от йоги, она окончательно подорвала моё здоровье.
Мне с моим диагнозом, который на то время не был ещё установлен, было просто противозаконны чрезмерные тренировки, поэтому, когда я оставила занятия, я приобрела ещё один неоперабельный недуг. Врачи удивлялись, как я умудрилась в таком молодом возрасте подхватить так много редких и неизлечимых болезней, но меня это не удивляло, я всё объясняла потерей жизненной силы, которую у меня отбирали насильно. Мне даже в голову не приходило, что все мои заболевания — суть смирительная рубашка, которую на меня надел Господь, для того, чтобы я, наконец, прекратила свои бесовские занятия, и занялась спасением погибающей души. И, конечно, я не упустила шанс походить на курсы холотропного дыхания, после которых энергетические сущности принялись за меня с ещё большим остервенением. Я решила подвести итог всем своим «стараниям».
4. Итог. Накопленную силу потеряла, от здоровья остались одни ошмётки, психическое состояние приравнивалось к шизофрении. Мне даже выписывали от этого таблетки. Моё уныние психиатры назвали депрессией, мои кошмарные сновидения и бессонницу тоже каким-то жутким словом. Когда я через какое-то время отказалась принимать их лекарства, потому что была уверена, что духовные недуги таблетками не лечатся, то врачи даже не сопротивлялись. Один молодой психиатр, знавший меня уже долгое время, намекнул, что не во всех случаях психиатрия может определить, что с человеком и как от этого избавиться, и диагноз они поставили, потому что нужно было хоть как-то назвать моё состояние.
К 28 годам я не обзавелась ни семьёй, ни детьми, ни достойным образованием, ни работой. Осталось лишь предчувствие приближающегося конца, и так хотелось самой ускорить этот момент. Но почему-то было страшно…