О Великой Отечественной войне написано и сказано немало. Но, пожалуй, самые ценные свидетельства войны – рассказы ее участников и людей, заставших то время. Для всех война – разная: кто-то чаще всего вспоминает боевые сражения, кто-то – человеческую смелость, кто-то – человеческую подлость.
Светлана Александровна, ветеран ВОВ, 85 лет
Я все вспоминаю каждый день. Забыть войну нельзя… Как же мы могли у такой армий выиграть, когда у нас гвоздей не было в стране?
Свидетель войны, 87 лет
С этим живешь потом всю жизнь <…> Война взяла за горло всех. Ой, сколько погибло. Ой, чего там видали<…> на Гоголя была милицейская столовая, туда бегали за супом. Все время что-то промышляли. Я вот как-то пошла одна и вышла оттуда, из этой столовой, не успела на ту сторону, ка-а-ак в это время прилетел немец и бахнул, знаете куда? На эту самую столовую милицейскую. Там обед был у них. Они все погибли. Я не знаю, мне ни осколок, ничего. Только суп пролила возле снега. А здесь все. В общем, жизнь был такая. <…> В наше время мои женихи все были убиты и были все моложе меня. И очень было трудно выходить замуж. И потом очень привыкали, приучили в армии пить. Надо было Балтику чистить от мин, в кружке наливали спирту – и тогда уже боец готов к смелости. А так страшно ведь головки эти собирать, мины по всей Балтике.
Полина Григорьевна, свидетель войны, 87 лет
Вспоминается, как немцы заняли город наш, как снарядами разбили наш дом, как наши войска здесь стояли, как «катюшами» били немцев. Все видела, все знаю. Вот дом разбили наш, а мы, наверное, месяца два так и жили в этом подвале. <…> Вы знаете, сейчас молодежь… они мало слушают. Станешь говорить как что – а этого нет. Сейчас двадцать первый век. Ну вот и все. И поговорили. Так что молодым нельзя ничего говорить. Они привыкли. У них все компьютеры, свои дела. Не хочется знать, как в Великой войне было, сколько мучились, пропадали, и голод, и холод был.
Валентина Ивановна, свидетель войны, 82 года
У меня внук – ему кто-то сказал, что войну выиграли американцы. Я ему: что ты говоришь, кого ты слушаешь!?! Я ему рассказала, как это было. Никакие не американцы. Они схитрили, эти американцы. С той стороны зашли, когда уже видят, что мы побеждаем, – они скорей-скорей. А так они только все вещали, вещали и ничего не делали <…> Все это было очень трудно, очень боязно, бомбежки, стрельба, немцы, война кругом, поэтому вспоминаешь – и плачешь. И, слава богу, что все это уже кончилось, и дай бог никому не видеть этого.
Ольга Ивановна, ветеран ВОВ, 93 года
Вот я сейчас передумаю все. Неужели это я была? Освобождала Белгород 20 октября 1944 года. Неужели я освобождала Будапешт, Львов? Вот вы знаете, даже самой не верится, что я там была <…>
Такой случай был. Базировались мы в Бачки-Бристоваце, хлеб не из батальона получали, а там была пекарня местная, и нам давали оттуда. Приходит старшина, мы, девчата, жили в палатке – четверо, на аппарате работали. «Можете мне помочь хлебушек привезти? Вы не будете ни таскать, ни грузить. Вы сумки будете держать, а я буду складывать». Поехали мы. Приезжаем – такой дом в 2 этажа, ворота раздвинулись, мы въехали во двор, вышли мы из машины, идет к нам навстречу женщина где-то около 50 лет, такая стройная, подтянутая и молотит по-русски. Она главный пекарь, и молотит по-русски. Мы с Анечкой переглянулись и говорим: как это, где она выучила, живет здесь, ее дом, ее пекарня, дети, муж? Она дает хлебушек старшине и говорит: «Сколько я уже солдатиков накормила, сколько я хлеба попекла, и вот спрашиваю всех, кто из Ставрополя, а никого нет». А я на нее смотрю и говорю: «А я из Ставрополя». Она хоп – и упала. Ее привели в чувства. Стала нам давать хлебушек. Мы держим сумки, а она спрашивает: «А Вы не знаете Домрю Ольгу Андреевну?» А я говорю: «Как не знаю? Это моя подруга». С ней опять плохо сделалось. Оказывается, это ее сестра. В 1914 году в Первую Мировую в Ставрополе их отец работал врачом. А она была такая красивая. И там базировался венгерский полк, и венгерец ее украл, увез в Венгрию. Вот представляете, так случиться? Она столько нам дала подарков, у нее такой дом, так всего много. Она мне дала свой адрес, все подробно написала, подписала фотографию, а на второй день нас перебазировали. Потом в 1945 году, это было в сентябре месяце, приезжаю я домой, иду до Оли, до своей подруги, на квартиру, даю ей адрес, а с ней тоже плохо сделалось. Они не имели никакой переписки, ничего у них не было, отец вообще ее считал погибшей. Они списались, и Оля поехала к ней в Венгрию. Вот такой вот случай был.
Источник: статья "Война в воспоминаниях очевидцев"